Ну, не везёт мне, братцы.

«Не везёт» мне, братцы, в любви!

Не любит она меня, не любит и точка.

Я и так, и всяко. Кучу песен написал и посвятил ей…, море нежности излил на её образ…

Нет и всё.
Такая печаль и боль уже много лет, словами не выразишь, измучался, нет сил…

Всё! Поехал на войну.

Ну, думаю, может в смерти повезёт?

Но и здесь «не везет», таможня не дала добро.

«Нет, говорят, порвёшь быстро всех бандерлогов, мировая закулиса нас неправильно поймёт, а надо смаковать, и чтобы кровь людская долго текла, особенно Русская».

Переходили границу парни с Осетии, все по форме с флагами, кричали, что едут на войну, целая команда их сразу пропустили, а меня нет.

Всех пропускали и пропустили…

В этот раз даже Мишке Шифману сказали, — «пожалуйста».

А мне сказали, — «нет».

«Нет» и всё, не пустим». Я и так, и так, даже начальнику смены взятку предлагал, привели двух прапорщиков с автоматами, говорят уезжай, у нас распоряжение по тебе…

Я говорю, — «любому из вас челюсть сломаю, хотите всем сломаю».

Они говорят, — «умрём, но не пустим, вот отказная бумага – возьми и распишись, там не про COVID написано, но, а вдруг…, а нас потом в тюрьму посадют, короче вам нельзя через границу».

Ну, какая же сука дала по мне такое распоряжение?

Ну, не везёт мне.

Сухову везло, у него и девчонки, и война, и таможня дала добро, — полный ларчик.

А вот у меня всё иначе.

Хотел умереть красиво, на войне, как положено благородному.

Нет, не дали, пожалели кусок свинца, видно придётся умирать на больничной койке трясущимся дряхлым стариком, с паркинсоном и атеросклерозом, со старческим маразмом в голове, под капельницей и с уткой под кроватью.

О, Боже, только не так!

Вернулся, проехал девять областей, гнал под 200км/час, штрафников нахватал немерено.

Весь в расстроенных чувствах.

Куда деваться?

Одна надежда, — может она всё же позвонит, ну хотя бы напишет. Я её так люблю, Боже мой, никто её так не любил, да и не полюбит.

Так сильно и красиво любить умею только я!