Демянская десантная операция февраль – май 1942 года «под Старой Руссой».

К Дню Победы. Посвящается выжившим и павшим участникам Демянской десантной операции.

Разрабатывал операцию штаб Северо-западного фронта (CЗФ) в лице Ватутина и Курочкина.

После завершения операции она была засекречена.
Эта страшная страница истории Великой Отечественной войны до сих пор не исследована нашими поисковиками.
В этой операции принимал участие мой папа Борис Иванович Воробьёв.

С осени 1941 года немец крепко держался за районный центр Демянск Новгородской области, глубоко вклинивавшийся в линию нашего фронта. Образовался «Демянский котёл», он и стал для немца стратегически важным плацдармом для очередного прорыва вглубь России.
«Демянский котёл», прикрывал южное крыло всей группы армий «Север» и при успешном ходе дел давал немцу возможность идти на Москву.
Немецкие инженеры успели использовать болотистую и лесистую местность в качестве мощного плацдарма. Склады были забиты продовольствием, боеприпасами и топливом. Настоящая крепость протяжённостью с запада на восток порядка 80 километров.

Наши окружили Демянский выступ.
Это было первое крупное окружение немцев с начала Второй Мировой. Впервые немецкие войска были окружены и отрезаны от основных сил (почти отрезаны).
Ставка поставила цель – «покончить с демянской группировкой в течение 4-5 дней».
Задача: рассечь и дезорганизовать окружённых немцев силами десантных подразделений путём заброски в тыл «котла». Нарушить тыловую инфраструктуру окружённой группировки, сжечь и взорвать склады с боеприпасами, с горючим и продовольствием, повредить аэродромы, разгромить немецкие штабы, перерезать коммуникации, по которым происходило снабжение немецких частей.
Ставка и командование СЗФ не имели необходимых разведданных и полагали, что в котле находится не более 50,0 тысяч немцев. На самом деле немцев было 75,0 тысяч фактически окружённых (5 пехотных дивизий Вермахта, одна дивизия СС, одна охранная дивизия и множество более мелких частей усиления, включая отдельные танковые части и части Люфтваффе).
В результате наличия в наших штабах агентуры немецкой разведки, которая докладывала руководству Вермахта о каждом шаге Русских. Плюс безграмотные штабные теоретики; плюс отсутствие снабжения, плюс слабое вооружение, плюс недооценка численности противника; плюс суровая и снежная зима, — на дворе стоял февраль 1942-го года – морозы под -30 и снег в полтора метра.
Вместо 4-5 дней операция продолжалась с 15 февраля до середины мая 1942 года и закончилась полным разгромом наших десантников. Катастрофа.
22 февраля немецкое командование объявило «котёл» «крепостью Демянск» (Festung Demjansk) и приказало удерживать его как плацдарм будущего наступления на Москву и Калинин, одновременно наладив эффективное снабжение окружённых по воздуху, используя построенный аэродром в д. Глебовщина, недалеко от Демянска.

Окружённый немец в «котле» ожесточённо оборонялся и «закапывался в землю». Провел эффективную перегруппировку сил и создал подвижные резервы. Немцы предпочитали удерживать укреплённые пункты вместо сплошной обороны дорог и иных путей снабжения (замёрзшие реки). Как показало время, это была отлично выбранная тактика. Некоторые опорные пункты немцев по периметру «котла» находились в полном или частичном окружении по нескольку месяцев, снабжаясь с самолётов контейнерами с припасами – и успешно выстояли.
Выполнение десантной операции было возложено на 1-ю и 2-ю маневренные воздушно-десантные бригады (МВДБ) и 204-ю воздушно-десантную бригаду (ВДБ), а также приданные им отдельные лыжные батальоны.

Первоначальным планом операции планировалось десантирование с самолётов всего личного состава бригад внутрь «котла».
Но перед началом операции план был изменён в пользу высадки с воздуха небольшой группы лучших бойцов. Основной состав десанта ввести в «котел» на лыжах пешим порядком.
Транспортной авиации не было, как выяснилось позднее мозгов у руководства тоже не было и вообще ни хрена не было.
Итак, для ликвидации «котла» командование определило численность войск, необходимых для операции «не более 10,0 тысяч бойцов». В действительности в операции приняло участие менее 9,5 тысяч, из которых 1400 человек так в «котел» и не вошли и участия в операции не принимали. А при входе в котел погибло порядка 500 человек. Таким образом, в «котел» вошло не более 7600 бойцов.
Здесь надо сказать о весьма и весьма важном. Кто принимал участие в операции?
1-я и 2-я воздушно-десантные бригады насчитывали по 2600 бойцов, организованных в 4 батальона по 650 человек не считая поддержки спецподразделений, и состояли из молодых ребят 18-19 лет. Бригады формировались в городе Зуевка Кировской области в декабре 1941 года. Два месяца подготовки и в бой. Парни с Вятки, русаки из русаков. Мало-мало до комплектации подъехали парни с Перми.
Эх, Вятка, Вятка. Вятичи – становой хребет Великорусов. Все полегли. Мама дорогая. «Плохая им досталась доля…».
204-я воздушно-десантная бригада это другое дело. Русские парни 204-й бригады были настоящими зубрами, хорошо обучены, состояли из опытных, «обстрелянных» бойцов, принимавших участие в «Зимней войне» в Финляндии, обороне Киева и Могилева, так и во многих десантных диверсионных операциях в течение 1941года за линией фронта. Многие из них огрызаясь, отступали от самой границы, как мой папа, чтобы потом быть зачисленными в 204-ю ВДБ.
С августа 1941 года некоторые подразделения воздушно-десантных войск были включены в личный резерв Сталина. В личный резерв Сталина набирались только Русские парни, имеющие боевой опыт, обученные десантироваться, ориентироваться на местности, выживать, хорошо стрелять из всех видов оружия, минировать… и драться в рукопашной схватке, — крепкие и толковые молодые солдаты. Одним словом элита Красной Армии (РККА).
204-я бригада входила в личный резерв Сталина и была им выделена для проведения Демянской десантной операции.
В составе этой бригады в Демянской десантной операции принимал участие мой папа Борис Иванович Воробьёв.
На вооружении бригад отсутствовали противотанковые средства, кроме небольшого количества противотанковых гранат. Бойцы были вооружены автоматическим оружием (ППШ, ППД, СВТ-38, СВТ-40, ДП-27). Тяжёлого вооружения у десантников не было совсем, за исключением «миномётов-лопат» калибра 37мм и небольшого количества ротных миномётов калибром 50мм. Форма одежды была зимней, на ногах — валенки. Из всего транспорта – лыжи на ногах да волокуши на лямках за спиной. Волокуши предназначались для транспортировки припасов и раненых.
Вот с таким нарядом к немцу в тыл на танцы.
Операция началась 15 февраля с воздушной выброски лучших из лучших, — 4-го батальона 204-й десантной бригады внутрь «котла» в район болота Невий Мох.
В составе 4-го батальона воевал мой папа Борис Иванович Воробьёв.
Эта часть десантников была выброшена для подготовки баз, проведения разведки и диверсий.
Воздушный десант был замечен, и немец немедленно начал принимать ответные меры: на охрану аэродрома были сняты части элитной дивизии СС «Мёртвая голова» под командованием генерал-майора Симона и приданные ей бронетанковые подразделения. Образованы мобильные патрульные группы, усилены гарнизоны опорных пунктов, организовано патрулирование лесных дорог между опорными пунктами.
Солдаты СС «Мертвая голова» никогда не уклонялись от рукопашного боя с нашими парнями, это важно отметить.
Затем, соединение за соединением, бригады вводились в «котёл» на лыжах в следующем порядке: 1-я МВДБ – с 6 по 8 марта; 204-я ВДБ – 11-15 марта; 2-я МВДБ – 13-16 марта.
Очень качественно работала агентура немецкой разведки в наших штабах. Немец знал все, — когда, какими силами и в каких направлениях будут входить десантные батальоны внутрь «котла».
Короче, десантников ждали везде. Перекрыты были все дороги, усилены все блокпосты, на важных участках стояли засады из бронетанковой техники, четко работал радиоперехват, регулярно барражировали самолеты разведчики и метали бомбы. Точечно работали артиллерия и минометы.
Так Русские парни с трех дневным запасом боеприпасов и харчей вошли в ад.
Прямо — засада, в лево — танки, вправо — мины и снайперы (финны), назад — огненный заслон.
Надо сказать о финнах, — зверье. Они так издевались над нашими пленными, что даже немцы возмущались. Не забудем, не простим.
Наши спасались на болотах, утопая в весенней ледяной каше, на ногах валенки. Костры разводить нельзя. Раненые, больные, обмороженные, голодные. Стояли насмерть.
1-я бригада находясь на болоте Невий Мох посылала на «большую землю» шифрограммы:
11 марта – «дайте продовольствие, голодные».
12 марта – «вышли в район сброса грузов, продовольствия нет».
13 марта – «уточняю пункт выброса продовольствия…».
14 марта – «дайте, что ни будь из продовольствия, погибаем, координаты…».
«Говорит Москва, — хлеба не куска; говорит Берлин, — хлеба не дадим».
Всё. Их забыли. Командование СЗФ в минуту начала операции убедилось в её безуспешности и по согласованию со Ставкой забыло о десанте.

Забыло о трех воздушно-десантных бригадах, забыло о 7600 лучших солдатах России. Но истерично продолжало слать директивы, — какими силами и как атаковать немцев.
А Русские парни раненые и обмороженные оставались на болотах в полевых госпиталях, на стылой земле и умирали сотнями. Их позднее находили наши разведчики, картина была ужасной.

Немец разомкнул кольцо окружения, создал так называемый «Рамушевский коридор» и ввел в действие против десанта свежие силы, — бронетехнику, егерей и ударные батальоны. Ад усилился…
Да, ребята, нам «не видать таких сражений». Дай Бог.
Русские парни метались из конца в конец, выполняли директивы умалишенных командиров СЗФ, атаковали немца у населенных пунктов Игожево, Старое Тарасово, Меглино, Большое Опулево, Добросли, Лычково… Где мал-мал успешно, где безуспешно, но везде с большими потерями. Их везде ждали, — везде упреждающие артналеты и везде засады.

( После боя за Игожево. Погибшие десантники 1 МВДБ и 204 ВДБ. 
фотография найдена у немецкого офицера)

Несколько раз с воздуха десантникам сбрасывали продовольствие и боеприпасы, но половина досталась немцам.
Самолетами У-2 эвакуировали некоторых лиц из командного состава бригад и небольшую группу раненых. В котле остались, — те, кто отказался лететь, младший командный состав и рядовые бойцы. Вот она «помощь» с «большой земли».

Первой погибла 2-я бригада десантников. Их жалкие остатки в ночь с 28-29 марта пошли на отчаянный прорыв из «котла» и полегли все. На «большую землю» прорвалась только жалкая горстка израненных, обмороженных, истощенных парней с Вятки.

1-я бригада десантников держалась дольше. Немцу удалось расколоть бригаду на несколько самостоятельных подразделений и самое крупное из них примкнуло к опытным бойцам 204-й бригады. Поэтому их совместные действия были весьма результативными в ходе всей операции. Но силы таяли.
В ночь на 29 марта в районе болота Гладкое они также предприняли плохо организованную попытку прорыва, но тщетно. Их вели и ждали очень крупные силы немцев.
И здесь я должен сказать несколько слов о 4-м батальоне 204-й бригады, о самых серьезных парнях всей десантной операции. Эти парни настоящие профи, они сделали больше, чем все три бригады вместе. Только они одни и выполнили поставленную перед ними задачу.
Складывается такое впечатление, что все остальные были прикрытием для 4-го батальона.
Хотя немец заметил их десантирование, и за ними неотступно гонялась «Мертвая голова», они были неуловимы. Там где прошел 4-й батальон, — горели базы с горючим, взрывались склады с боеприпасами, взрывались мосты, уничтожались блокпосты и патрули, минировались дороги… Они не лезли на рожон, у них была другая задача, и они ее выполнили.
Был такой «веселый случай», — десантники взяли крупный склад с продовольствием, подожгли, заминировали и стали отходить, все без исключения забили свои карманы и сидоры тушенкой, — идти трудно, а бежать невозможно. Немец напирает, стрельба усиливается, надо взрывать и уходить, а из склада наш боец выкатывает колесо сыра величиной с колесо грузовой автомашины.
И кричит, — «капитан, сыр», весь сыр уже дырявый от пуль, капитан кричит, — «ё…б…м…бросай…». Боец медлит, затем обнимает сыр, как любимую жену, скрипя зубами, отталкивает его, как ненавистную тещу и в лес. Но немец так навалился, что бойцам пришлось выкинуть всю тушенку. В вещмешках остались одни патроны.
4-й батальон долго действовал как самостоятельная боевая единица, пока было чем воевать, затем примкнул к остаткам своей бригады.
И вот перегруппировавшись, собрав тех, кого было можно собрать, и кто мог держать в руках оружие, раздав последние патроны, 204-я и 1-я бригады десантников предприняли знаменитые «три попытки прорыва» (по словам моего папы).
К местам прорыва немец стянул все силы, мобильно передвигаясь на бронетехнике и контролируя действия наших десантников, не давал передышки.
— Первая попытка прорыва в ночь с 4 на 5 апреля 1942 года: Приказ, — прорываться общими силами двух десантных бригад (точнее все, что от них осталось) в районе Нового Новосела. Попытка провалилась. Десантники потеряли много убитыми и ранеными, кто-то попал в плен.
— Вторая попытка прорыва следующей ночью с 5 на 6 апреля: Приказ, — прорываться побатальонно в районе Николаевского. Трагедия повторилась.
— Третья попытка прорыва в ночь с 7 на 8 апреля: Приказ, — прорываться поротно в районе Волбовичей. Погибли почти все командиры, кто-то из них попал в плен, убитых рядовых не считали. Десантники откатились назад на исходную позицию.
Зализывать раны было не чем. И тогда тот, кто остался за командира отдал последний Приказ: «спасайся, кто может».
Не дай Бог, когда ни-будь, кому ни-будь услышать такой Приказ.
Боже мой, Боже! Был ли Ты среди этих Русских парней? И где Ты был в это время?
Наступил момент истины.
Папа вспомнил о Мамке – Марии Федоровне. В такие минуты он всегда вспоминал Мамку… Как там она родная без него в Астрахани?
Он знал, он всегда знал, что в эти минуты надо делать. И тут к нему подошел боец, тот, который катил сыр и сказал, — «Боряне, возьми меня с собой, я знаю, ты выйдешь, возьми». Папа посмотрел на него, помолчал, спросил, — «ты откуда родом»? «Сибиряк я с Красноярска». «Ну, держись сибиряк». И они рванули.
Надо сказать, папа не торопился выходить из «котла», нужна была подготовка. Они готовились несколько дней, и вышли без единого выстрела, перешли линию фронта, перешли парней в малиновых погонах и оказались далеко от войны.
Когда это поняли, сибиряк сказал, — «по домам? Я в Сибирь к жене». Папа подумал, — к Мамке в Астрахань? И дал добро. Сибиряка папа больше не встречал. Имя его история не сохранила.
Мария Федоровна налюбоваться не могла сыном. Он спал на белых простынях, сытый и мытый. А она сидела у его кровати и гладила волосы. Чуяло материнское сердце, что в последний раз видит сына. Она умерла, не дождавшись его с войны.
Не долго отдыхал солдат, однажды папа пришел на знаменитый астраханский рынок – «Татар-базар» и попал под облаву, уходить не стал. Его взяли, сняли ремень. По законам военного времени должны были расстрелять здесь и сразу, но не его.
204-я воздушно-десантная бригада, личный резерв Сталина, — требуется доставка по назначению иначе нельзя. И вот этапом в пассажирском пустом вагоне в отдельном купе; поезд прибыл на станцию. В окно было видно, что на перроне стоит оркестр и офицер-дирижер ждет сигнала начать играть. Сошли. Оркестр грянул марш «Прощание славянки». Папа спросил сопровождающего его офицера, — «кого встречают?», офицер ответил, — «тебя». И это была правда, как сама жизнь. 
За Демянскую десантную операцию орденов не давали ни живым, ни мертвым.
Был Приказ, — всех, кто вышли из Демянского «котла» под Старой Руссой, и разбежались по России-матери деликатно собирать и доставлять по назначению, встречать с оркестром. Бойцов набралось немногим более ста человек, всем им дали по 20 суток домашнего ареста, с кормёжкой от пуза, чтобы могли отдохнуть и набраться сил.
Затем были знаменитые Гороховетские лагеря, новое формирование и на фронт. Война продолжалась.
У Валентина Григорьевича Распутина есть рассказ «Живи и помни», там парень сибиряк ушел с фронта домой к жене. Я читал рассказ с комом в горле и думал, — это тот сибиряк, что с папой вышел из Демянского «котла».

Коментарии